— Мне кажется, сержант, — вмешалась Лизель фон Сутин, секретарь и глашатай Бланда, — отец-настоятель считает, что именно такое безответственное отношение толкает нас на опасный путь.
Мюнх устало взглянул на Бланда и Лизель.
— Я скорблю по старым добрым дням, когда жрецы Морра скромно стояли позади и не мешали стражникам заниматься своим делом, а затем тихо подходили и уносили жмурика в храм, чтобы его похоронить.
Бланд подозрительно присмотрелся к красноватому отблеску в глазах сержанта. Вполне возможно, это не просто следствие чрезмерного увлечения дешевым эсталианским вином. Нужно будет навести справки о сержанте Йоханнесе Мюнхе.
Один из сочувствующих 17-му параграфу послал гонца с участка у Старой башни в Храм Морра, сообщив о подозрительном убийстве. Бланд сразу понял, что это событие ознаменует начало его кампании. Все остальное было лишь подготовкой. С крепнущим чувством цели Бланд собрал своих ближайших сподвижников — Лизель, истребителей живых мертвецов Прайса и Брауна. Они встали в круг и вознесли короткую молитву, а затем поспешили на место преступления. Отец-настоятель решительно взял ситуацию в свои руки и приказал Дибблу, неповоротливому стражнику, который первым наткнулся на убитого, вызвать сержанта из Особого отделения. Найти рябого сержанта Мюнха оказалось непросто, поскольку он «практиковался в пении». Этот общепринятый эвфемизм означал, что искомое лицо рассказывает байки о былых подвигах и между делом надирается до чертиков в «Синем фонаре», любимом питейном заведении блюстителей порядка.
Мюнх не считал, что данное человекоубийство заслуживает того, чтобы он прервал на половине отличный анекдот о Грязном Харальде. Бланд, ожидавший чего-то подобного, перешагнул через голову представителя властей и вызвал частного специалиста. Ее карета как раз подъехала, и она переходила улицу.
— Ну вот, сейчас мы увидим хоть какой-то прогресс, — провозгласил Бланд.
Розана Опулс, наемная провидица, проскользнула между Мюнхом и Лизель и мельком взглянула на мертвое тело.
— Глотка разорвана грузовым крюком, — сказала она. — Разборка между бандами. С вас пятнадцать крон, отец-настоятель.
Бланд знал, что Розана ошибается.
Это была улица Ста Трактиров. И среди сотни трактиров и пивных затерялся «Полумесяц», печально известное прибежище хищных кровопийц. Определить точные координаты этого заведения было сложно, хотя Бланд не верил, что оно перемещается с места на место каждую ночь. Если бы только на этом трактире появилась вывеска, видимая человеческим глазом, он добился бы закрытия этого рассадника зла и предал его огню.
Если дать кровососам свободу, может случиться худшее.
Рана на горле убитого была рваная и сухая, скорее черная, чем красная. В его открытых глазах застыл ужас.
Провидица стояла, сложив руки и притопывала ножкой. Бланд счел ее неприятным человеком, женщиной, которая никогда не проявит рвения, необходимого для осуществления его планов. Пришло время Храму Морра выступить с новым заявлением против «беспечных простофиль», которые не обращают внимания на «опасность, таящуюся во тьме». По мере развития кампании у секретаря-глашатая храма становилось все больше работы.
— При всем уважении к вашим профессиональным способностям, госпожа Опулс, возможно, повторный осмотр — вернее, тщательное изучение — места преступления докажет, что это — всего лишь попытка замаскировать убийство под бандитскую разборку?
Женщина взглянула на мертвое тело.
— Несомненно, алчущий крови демон, находившийся под влиянием красной жажды, напал на этого несчастного — вернее, невинного — человека и осушил его досуха, а затем использовал крюк или какой-нибудь другой инструмент, чтобы скрыть свое деяние и бросить тень подозрения на всех окружающих.
Похоже, Опулс не тронули его слова. Она не хотела выполнять работу, за которую ей платили.
— Вы даже не притронулись к нему, — заметил Бланд.
— Ей и не нужно этого делать, отец-настоятель, — возразил Мюнх. — Этот «несчастный — вернее, невинный — человек» не кто иной, как Ибрахим Флюштвейг, главарь «рыбников». На прошлой неделе три «крюка» были схвачены и брошены в Рейк. По его приказу. Ссора получила продолжение, вот и все. Если «рыбника» убили крюком или «крюка» утопили, не нужно обращаться к всевидящей ведьме — не обижайся, Рози, — чтобы определить, кто виноват.
— Сержант прав, сударь, — сказал Диббл. — Все местные стражники отлично знают Ибби Рыбника. Был издан указ о его аресте в связи с убийством Ноуси Калеки, Джостена Хапуги и Дирка Кинжала.
— Не рассчитывайте, что меня убедят эти нелепые имена, — возмутился Бланд. — Вы придумываете их, чтобы придать налет романтизма своему убогому ремеслу.
Розана пожала плечами и фыркнула.
— Вам заплатили — вернее, хорошо заплатили, — чтобы вы исполнили свой долг, — настаивал Бланд. — Спускайтесь в канаву и проводите расследование.
Опулс посмотрела на Бланда так, словно решила выйти за пределы инструкций и узнать что-то о нем. Затем девушка приняла решение.
— Отлично. Отойдите, ребята. Я не хочу, чтобы ваши грехи меня отвлекали.
Все, кроме Бланда, торопливо попятились, освободив пространство вокруг Розаны и мертвого тела.
— Это и вас касается, отец-настоятель.
Бланд, естественно, не принял ее просьбу на свой счет.
Постелив теплый шарф себе под колени, Опулс опустилась на булыжную мостовую, сняла перчатки и потерла руки.
— Холодная ночь, — сказала она. — Нужно немного согреться.
Провидица размяла пальцы и совершила несколько пассов над телом, словно фокусник. После этого она прикоснулась к трупу. Ее ладони притронулись к куртке убитого, затем — к ране на его шее. Закрыв глаза, девушка положила руки на изуродованное горло.
У Бланда мурашки пробежали по спине. В провидицах было нечто нечеловеческое.
Живые мертвецы тоже умели видеть. Пусть эта женщина не пьет кровь, но за ней следует приглядывать. Лучше проявить осторожность, чем потом сожалеть, а извиниться он всегда успеет.
— Я чувствую, что он много пил.
Мюнх сдавленно хрюкнул. Бланд бросил на него суровый взгляд, заставив стражника заткнуться. Не время веселиться, когда обнаружились следы нападения вампиров.
— Очень много пил. «Сикс-Икс» Бугмана. Достаточно, чтобы утопить речную баржу и сбить с толку наставника магии. Мочевой пузырь переполнен. Шатаясь, он направляется в переулок за «Пивоварней Бруно». Вспышка в ночи. Что-то острое?
— Клыки?
Розана покачала головой и оставила труп в покое.
— Грузовой крюк, обычное оружие «крюков», портовой банды, которая с давних пор враждует с «рыбниками», речной бандой. К последней и принадлежал усопший.
Жрецу не понравился ее тон. Девушка натянула перчатки на руки.
— Вы не можете знать наверняка.
— Никто не может знать наверняка, отец-настоятель, однако вы наняли провидицу, чтобы приблизиться к точному знанию. Вы слышали мое профессиональное мнение. Если хотите, могу дать вам дополнительный совет. Считайте мои слова настолько точными, насколько вас это устраивает.
— Но почему труп такой бледный? Вернее, обескровленный?
Розана посмотрела на две луны в небе, затем на лицо покойного. На мгновение девушка притихла, словно что-то узрев.
— Так выглядят мертвые, — сказала она, закрывая глаза убитого кончиками пальцев. — Пустыми и покинутыми.
— В Храме Морра мы часто имеем дело с мертвыми, — вмешалась Лизель. — Наша обязанность состоит в том, чтобы отдать последние почести разбитому сосуду и облегчить путь духу, покинувшему тело. А также уничтожить сосуд, если его заполнило нечто злое и порочное.
Опулс встала, обмотав шарф вокруг шеи.
— Если мы закончили с этим, отец-настоятель, — заговорил Мюнх, — вы можете приступить к выполнению своих обязанностей и увезти отсюда труп Ибби. Его приятели-бандиты давно уже забыли о нем, так что никто не востребует тело. Теперь от вас зависит, сколько еще он пролежит на мостовой.